Эти вопросы мучали его, пока ластик, искренне надеялся, что они, в паре с линейкой, способны стать тем самым рычвгом и точкой опоры, что способны сдвинуть Землю. Увы, максимумом от их совместных усилий было достигнуто лишь лёгкое перемещение стопки тетерадей.
Преподаватель разглогольствовал о каком-то скрытом и сакральном смысле синего цвета штор в комнате у одного из многих литературных героев, одного из многих литеретурных классиков.
Он давно уже потерял суть и поэтому решал оставить часть занятий под собственные размышления.
Парню казалось невыносимо скучно даже думать о том, что мир неизменен. Нет, он осознавал роль прогресса и прочих его товарищей, вроде упадка, растущей смертности и потерей духовности. Осознавал, что они, безусловно, изменили (да и продолжали менять) мир. Но это было скучно и естественно: как родиться, вырости и умереть.
Нет, его богатый воображением мозг терзали перемены иного характера. Перемены, затрагивающие законы физики, сути мирозданья, если угодно. Смириться с тем, что перемены - лишь косметика для, пытающегося скрыть морщины старости, мира - он не желал.
Прносились мысли, образы других миров, живущих по иным правилам. Интересно, хочет ли кто-нибудь из их лбитателей, дабы их мир изменился и стал подобен родному миру нашего героя?
Он быстро откинул эту мысль: глупо думать о том, что кто-то желает своей родине - скуку. А его мир был ужасно скучен. В нём не было места ничему, хоть сколички напоминающему чудо. Не было того, что способно было расшевелить людей, вытащить их из офисов и подарить надежду. Этот мир не был способен на волшебство. В нём не осталось места тайне. Вот почему ему хотелось найти способ что-то изменить, понять - есть ли хоть какой-то шанс у мира без мечты.
Навязчиво жужащий звук вернул его в реальность. Занятия окончены. По-всюду вулканами вспыхивали оживлённые разговоры на различные темы. Вздохнув, под обсуждение нового свитера и того классного парня из кофетерия, он взял сумму и, незаметным для всех, покинул помещение."